Урррр...

Хорошие выдались выходные... Веселое заведение под названием "Райский Ад", подаааааарок(!) и "теем-наая-ноо-очь... только пули свистят в проводах...". Все это под музычку группы Das Ich.

Сейчас слушаю Current 93 “Crowleymass”... Несколько странная стилистически вещь для Current, почти хип-хоповая. Жутковатость ей все же придают демонические вопли Тибета и сэмпл голоса, читающего какие-то заклинания... Голос очень красив, несмотря на шумы записи, и наполняет душу чудовищной смесью восторга и ужаса. Ходят мистические слухи, что это голос самого Кроули...

Пыталась слушать альбом, который мне подсунули как “проект Тибета” – то есть кто-то из его тусовки записал что-то свое. Продавцы клялись, что это очень похоже на Current, и даже не обманули – действительно, те же заклинания, фрагменты фолка, немного ambient. Но там нет голоса Тибета, и все теряет смысл... Вообще, из всех музык, что я слушала в разное время, сильную степень воздействия на меня сохранили только Current и Neubauten. Думаю, именно из-за голосов.

Включила MTV – опять Глюкоза, которую я ни видеть, ни слышать не могу. Вообще канал стало совершенно невозможно смотреть – почти все эфирное время занимают ток-шоу, которые по маразматичности дадут фору всем ток-шоу центральных каналов; клипы одни и те же, «формат». А году примерно в 98, когда MTV открывались, сколько было надежд! Не было закуплено достаточно клипов, и показывали все время одно и то же, ви-джеи несли околесицу, занимая время, но народ был счастлив – еще немного, и будет настоящее музыкальное телевидение... Потом, действительно, показывали различные передачи, ориентированные на разнообразные музыкальные вкусы, много концертов... Но в этот год все пришло в полный упадок – засилье русского «шоу-бизнеса», ужасающе надоедливый набор попсы интернациональной, ужасные новые ведущие и ток-шоу Ивана Урганта как апофеоз всеобщей деградации... MTV Russia – в отстой!

Ну, вот. И я купила "Reality". Встаю на защиту папаши Боуи: не так уж и плохо... даже хорошо... Обилие веселеньких "кисленьких" аранжировок, коматозный вокальчик Великого и дебильные тексты... Это все немного "фанни", легкая насмешка над современной музыкальной ситуацией. Думаю, проблема у Боуи сейчас одна - отсутствие хороших мелодий, хороших песен. Потому что все вместе слушается очень актуально, элегантно - дробь - шизофренично, "вкусно" и профессионально. Но не более того... А ведь Великий может лучше... Похоже, у него просто очередной "поп-период", вроде того, что был в 80-х.

Болею – чем, видимо, обязана Мичиру и Химмель. Было бы весело, если бы не болело горло и голова не была бы квадратной...

В целях практичного использования образовавшегося свободного времени изучаю биографию и труды Алистера Кроули. Вчера читала «Книгу Закона», и меня посетило очень странное ощущение. Как будто пол-жизни Кроули и его мистика были рядом со мной, но не проявлялись – я зачитывалась Майринком (не зная, как близка его философия к магии Кроули) я слушала Current 93 (не зная, что это сочетание букв и цифр обозначает главный закон Телемы), я даже писала курсовую работу по режиссуре обрядов и ритуалов – «культ Солнца от Осириса до Христа»... Кажется, Кроули всегда был рядом. Конечно, я вполне отдаю себе отчет в том, что именно он оказал огромное влияние на готическую субкультуру, на несколько поколений рок-музыкантов. Я вынуждена признать, что учение Кроули представляет собой синтез многих религий и магических практик, но все же... все же нечто особенное, присущее его мистике, кружится и оседает около моей жизни. Сам Кроули мне всегда казался заштатным актером, наркоманом и шизофреником. Безусловно, так оно и было, но, как я поняла вчера, все же он являлся убежденным Магом. Для чего ему нужна была эта сила – для добычи денег, для создания славы, для приобретения власти – не имеет значения. Имеет значение то, что он основательно изучил многие магические практики и использовал в своих целях практически все. Он может казаться смешным, нелепым, абсурдным, чудовищным – но он трагичен, как Бэла Лугоши в фильме Тима Бартона «Эд Вуд». И его Телема, хотя и представляется наивной смесью Библии с эротическими видениями адепта ЛСД, все равно наделена красотой. Тем более, что главный ее девиз – «делай то, что ты хочешь – таков и есть закон» совсем не абсурден. Это трактуется как веление следовать за своей волей, за своей «сверхзадачей». «Каждый мужчина и каждая женщина – это звезда», и все мы должны идти по своей уникальной орбите... разве не прекрасно это?

А вот, кстати, еще интересная ссылка, подтверждающая влияние Кроули на современную субкультуру...

http://www.gothic.ru/cinema/database/hunger.htm

Картина настроения...

Falling



Who am I?

Who do you say I am?

Current 93





Альков скрывал две белых тени,

И все сверкало в алом мраке -

Зрачки – как росные каменья,

Тела – как мокрые собаки...

Лишь блик огня, сбежав по коже,

В тяжелой тьме бесцельно плавал -

Мех одеял блестел на ложе,

Как будто там пригрелся дьявол...



Камин рычал и выл, а пламя

Фазаном золотым металось.

И что-то падало над нами,

Как будто небо раскрывалось,

Как будто мы над ним летели

Нетронутой, чудесной новью...

И мы сливались в одном теле,

Кровь перемешивая с кровью...

Current music: Current 93, Island.

“Who am I? Who do you say I am?!” – истерически-нежно шипит Дэвид Тибет. “When you fall then, so shall I”... – шепчет он, протяжно выдыхая на открытом южно-лондонском «а»... Это «а» еще долго порхает вокруг меня... О Божественный Тибет, сколь щедр безумный твой дар! Я пытаюсь оправить все твои порхающие «а», шипяще-сладостные «с», длинные «у», втиснуть твою Империю в Великий и Могучий Русский. Но никто не передаст этой музыки нежности, вмещенной в лондонский богемный «кокни»... Сладостная мука – переводить тексты, которые есть музыка...



Дэвид Тибет



К потемневшей земле



Все меняется –

Так говорят –

Хорошее –

К худшему...

Все разбивает

Вращенье назад,

В иное,

Не лучшее...

Все опадает ночью с небес,

Уносится ветрами...

Вниз...

Твоих волос блеск,

Они были

Светлыми,

Твои глаза были черными,

Улыбка – алою,

Как танцующий бог...

Но ложь падала,

Падала

Из губ твоих слезой миров,

Как серде мое порвано,

Падает,

Словно кровь...

Все вокруг бесформенно,

Кажется, раздирает себя,

Опадая златыми водами –

Капли несет к земле

Слезами

Черными...

И все это должно кончиться,

Все

Разрушиться,

Как ты, как я...

Я упаду,

Когда ты опустишься...

И ты стоишь в руинах там,

Разбитых звездами,

И все идет, идет к концу,

Из пыли создано...

О, все меняется,

И все течет,

Как было ранее...

Но весь этот мир падет –

Падет

Брызгом надежд,

Сиянием...

New!!!





Wuste



Я шел в твою пустыню за обманом –

Стелилось небо черным покрывалом,

И Солнце ликом нестерпимо алым

Скользило по рассыпчатым барханам...

И ветер пел о странном, небывалом –



О храме, где волнистые туманы,

Что сотканы из изумрудных нитей,

Живут и поклоняются Исиде,

Меняя очертанья неустанно –

Их можно ощутить, нельзя увидеть...



О замке, где склонилась над водою

Прекрасная и темная царица –

Ее возлюбленных немые лица

В воде летят бессмертной чередою,

Как млечный путь в глубинах серебрится...



О городе, чей сумрак вечно светел –

Там Солнце, как священного Нерона,

Везут в чудесной колеснице к трону,

Пока над белоокою мечетью

Луна висит сапфировой короной –



Вот там, в пустыне, сквозь ее барханы,

Обманутый твоих ветров хоралом,

Я шел за сердцем, что любовь украла –

И я нашел лишь сказки, лишь обманы,

Придя сюда за странным, небывалым...





Картинка с адреса http://castle.zamok.net/pic/pic.pl?ids=87

Продвинутая подруга написала в письме, что язык 19-начала 20 века сейчас невозможен. Что Вяземский ей неинтересен. Что стоит читать Стогова и Пелевина.



Я за лето прочла три раза «Петра Первого» А. Толстого – до конца, и снова с первой страницы; до конца и вновь... Поражает то, ЧТО там написано; восхищает то, КАК написано. Это язык, которому нужно учиться, собирать его по ослепительным крохам – тяжелый, осязаемый, РУССКИЙ. Не могу поверить, что этот же автор написал лапидарный «Гиперболоид».



Что же до Вяземского, то я его читала не далее как месяц назад исключительно по собственной воле, паралельно с Данте. Чего и всем желаю, потому что чтение Пелевина просто опасно для интеллекта. «Укус Ангела» Крусанова, которого я мучаю уже две недели (хорошую книгу я читаю за три дня), обзывают «беспрецедентным случаем в русской словесности». Этот самый «случай» совмещает в стиле «а-ля-рус» Маркеса, Павича и, как гласит реклама, Кундеру с Толкиным. Мне лично показалось, что там не Толкин, а Даниил Андреев, но даже это не важно. Цель совмещения не вполне ясна. Кажется, лучше читать самого Маркеса, чем пародию на него.

Тем более что философии я в этой книге не вижу, а вижу только некий юмор. В иронии и словесном мастерстве автору не откажешь, но даже лучшие его языковые находки бессильны расцветить общую унылость книги ни о чем, но лишь о чем-то. Жизни нет, и выдумки тоже – так, странный сон...



Я бы вовсе не хотела прослыть «синим чулком», который днями и ночами сидит в библиотЭке и читает исключительно Пушкина. Но хороший вкус – это умение отличать настоящее от подделки. Поэтому я с удовольствием читаю и Толстого, и Кизи, а сонеты Шекспира чередую с Яшкой Казановой. Последней должна бы польстить такая расстановка имен. Но Казанову я читаю с целью просмотреть, какую форму выражения выбирает современный талант; Шеспира – с целью убедиться, что лучшие формы уже изобретены. Интересно, как проявляется время в искусстве. Некая гребаная парадигма.



А вообще Пелевин – это имидж. Если я в «Фишбоне» (шьют китайцы за углом), то я с Пелевиным, а в ушах у меня какой-нибудь Clawfinger. Если у меня «Винтаж» (секонд-хэнд по-нашему), то я с Крусановым, и слушаю в кафе французский джаз. А если я с Пушкиным? То, конечно, учительская допотопная блуза с бантиком и Вагнер на завтрак, обед и ужин. Имидж, век высоких технологий...



Разговор с другом:

- 27 сентября в Ленсовета Clawfinger. И Таркан. На кого пойти?

- Марина, ты че? Ты же интеллигентный человек, Neubauten слушаешь. Какой Таркан?

- А если мне нравится Таркан?

- Так это же попса!

- Но если это хорошая попса?

- Попса не может быть хорошей.

- Поп-музыка может быть хорошей, а альтернативная музыка-плохой. Clawfinger в альтернативе – это три; Таркан в попсе – это пять. Как в говне конфетка...

- Ну и что, пойдешь на Таркана????????

- Неа. Потому что все вместе – четыре. А лучше пять и на бутылке...

Осмелюсь "вывесить" стихотворение, которое мне посвятила Michiru Twighlight.

Я нашла к нему иллюстрацию!



ПЕСНЬ К БОГИНЕ СОЛНЦА



В дымке, дымке серебристой

Луч скользит прозрачный, чистый.

…Тает, тает день весенний,

Миг уснувших тёмных роз…

Ярче, ярче свет заката,

Вся вода огнём объята.

Опалённые ограды

Бросят призрачную тень:

Тает, тает этот день…



…Все сады – во сне,

вся вода – в огне…



Твоя лодка ждёт тихонько,

Засыпая на волнах –

Увезёт свою хозяйку.

Долгий, долгий путь готовит

Эта пламенная гладь…

…Шум прибоя, запах моря,

И цветы за той оградой, -

Всё растаяло, исчезло,

Растворилось всё куда-то…



…Все сады – во сне,

Вся вода – в огне…



Ближе, ближе диск златой,

Жарче пламя пред тобой.

Вытрешь пот ладонью нежной

С утомлённого чела:

Нет испуга, только в радость –

От Земли далёкой, грешной

Ты уходишь навсегда…

…И широко отворятся

Полусонные Врата –

Ярче, ярче загорится

К возвращению Богини

Раскалённая Звезда.



…Все сады стоят в цвету,

Волны пляшут на ветру…



Спасибо, Мичи. Мне это очень дорого





... А еще чего я нашла!!!

http://hghltd.yandex.ru/yandbtm?url...13&d=635153

По ящику показывают много замечательных вещей – передачу «Аншлаг», фабрику шизофрении под названием «Город Женщин», бразильских мыльных «Педров» и еще кучку говна, именуемую русскими сериалами. С эту гремучую смесь затесались «независимые» расследования о Лубянке, криминальных авторитетах и Штирлицах – например, цикл фильмов Пиманова о Сталине (все фильмы, кстати озвучены музыкой Einsturzende Neubauten, сольником «Recycled» Баргельда и Лакримозой – звукорежиссер фанат, наверно). Вот недавно посмотрела фильм о русском модельном бизнесе и вспомнила молодость...

В середине 90-х было время, когда все поголовно девушки «шли в манекенщицы». Агенства, насчитывающие двух-трех человек персонала, брали всех, даже инвалид в коляске мог стать фотомоделью, если платил бакшиш. От модели требовали деньги на обучение, деньги на портфолио, деньги на визаж. И ничего не гарантировали.

«Модельная лихорадка» началась у нас 90-91 гг. Во всех журналах маячили молодые еще тогда Шиффер с Кроуфорд, и все русские сопливые девчонки им завидовали. Мои подруги с утра до ночи таращились в ящик, надеясь не пропустить клип Дж. Майкла «Too Funky» с Линдой Евангелистой. Даже я не была исключением, но годам к 17 идею покорения мирового подиума похоронила. Однако мою фотографию позже увидела одна девушка, работавшая «в сфере моды» - она и направила меня в агенство «Каприз». Таким образом, я пришла как бы не «со стороны», а уже с рекомендацией. Да еще понравилась нашей преподавательнице по пластике.

Преподавательница была отставной манекенщицей, трудившейся на подиуме еще при «совке» - высокая, худая, холодная женщина из породы «недобитых». В ее пластике, речи, манерах явно проступала аристократка. Она работала искусствоведом в Русском музее и была очень профессиональным в области моды человеком. Она искала «свои» кадры.

Я, придя в агенство, вообще не умела ходить на каблуках. В первый же день учебы нас (10-12 девушек) построили в круг и заставили ходить на высоких «шпильках» два часа. Это было страшно, но после такого экзерсиса я уже могла держать равновесие. Меры преподавательницы были жесткими, но правильными – все уже через неделю имели осанку, могли встать и повернуться, кое-как шагали. Педагогигня была бесжалостна: «колени не вскидывать», «руки отпустить», «держи линию», «не черпай подбородком». Через месяц все приобрели походку «от бедра». Через два все умели делать необходимые «повороты» и «подкрутки». Я уже позже поняла, какому высокому стилю учила нас наша ледяная дама - школы «ходьбы» отличаются друг от друга, и она преподавала наиболее современную, гибкую, артистичную пластику. Но тогда же я поняла, что нельзя стать хорошей моделью, не имея артистического дара – чувства ритма, собственной пластичности и ощущения от своего тела. Половина девушек двигалась не в ритм, все имели «зажимы», и ни в одной не было куража. Из 7 высоких, стройных девиц педагог позвала на работу только двух – Лилечку и меня.

Лилечка была 175 см ростом и обладала параметрами 90-60-90. Грива вьющихся золотых волос обрамляла ее личико с капризным маленьким ртом, крохотным вздернутым носиком и огромными голубыми глазами. Едва увидев ее, я подумала: «Барби!». Прямая осанка, гордый взор и плавность движений делали такую кукольную красоту одушевленной. Когда я догоняла ее на улице, то видела впереди плавно покачивающийся круглый зад и мужиков, которые падали в открытые люки и под колеса автомобилей. Но даже в Лилечке не было главного козыря – темперамента. Так же неколебимо спокойно, подобно Титанику, выплывала она на подиум, оставляя равнодушно-гордый взор восхищенным поклонникам. На второй и третий раз это им надоедало, они хотели видеть характер. Педагог сначала била меня по коленям: «не взбрыкивай ногами, ты не лошадь». А потом посоветовала: «это твой шарм, оставь». Она же называла меня «оленьи глазки».

Я работала моделью несколько лет. Все происходящее доставляло мне удовольствие, несмотря на экзотичность – были показы в музеях и в «Арт-клинике», я носила платья из пластинок, женское белье начала века и меха. Перейдя в агенство «Ленфильма», я даже была на кастинге у японцев, и танцевала там под музыку Сакамото из «Счастливого Рождества, мр. Лоренс», отчего японцы были в шоке. Подобные штуки вообще были моим плюсом... или минусом. Они делали жизнь веселой. Потому что я быстро поняла, что не тяну на «большую» модель.

Манекенщица должна обладать единственно важными параметрами – ростом ОТ 170 см и формами около 90-60-90. При моем росте в 170 см, считающемся стартовым, я не могла найти на примерках костюм – дизанеры шьют на стандарт 175. И разница даже в 5 см была заметна на сцене, поэтому часто меня не брали «в пару» к более высоким девушкам. Даже фотомодель из меня не получилась – мое лицо слишком характерное, чтобы быть «лекалом» для образа визажиста. Фотограф Л. Геркус, снимавший меня на пробы для немцев, сразу сказал: «Поверь, ты не модель, ты слишком необычна. Иди в актрисы».

Был такой случай: меня и еще двух девиц прислали на кастинг конкурса «Адмиралтейская игла». Это конкурс высокого уровня, отборочные туры его проходили в Университете технологии и дизайна, а финал – в «Октябрьском». Нас прислали туда от «Ленфильма» как манекенщиц, уже прикрепленных к конкретной коллекции. Платья ее были сделаны их патефонных пластинок, и шились по нашим меркам. Нам сообщили, что организационные вопросы улажены, и нас возьмут на эту коллекцию без кастинга. Мы приехали заполнить бумаги.

Но не тут-то было. Конкурс такого уровня обслуживают модели высокого ранга, и кастинг призван официально набрать состав профессиональных участниц, отсеяв страждущих славы жертв местячковых агенств. Едва взглянув на некоторых участниц кастинга, я поняла, что мне туда не попасть никогда – рост 180, отшлифованая лазерами кожа, визаж от шанель и шисейдо. Среди них на подиум, как свиньи среди бисера, выбегали эти самые «жертвы» – неумелые, неухоженные, маленькие – обычные, в общем, женщины. Даже те из них, кто обладали стройными телами и привлекательными лицами, смотрелись убого на фоне этих «борзых» человечей породы. А они надменно взирали на неуместных «коллег», добавляя им унижения. Не желая быть награжденной таким же взором, я посоветовала своему дизайнеру натянуть платья на этих див, а своему начальству – ехать домой, мысленно решив, что на подиум я не выйду ни за что. Однако дизайнер залилась слезами – платья ведь не тканные, не натянешь, и сшиты они на нас, так что же, вовсе не идти на конкурс? Начальство, которому во что бы то не стало нужно было «впихнуть» для рекламы хоть кого-то из своих в столь крутое мероприятие, бросилось ко мне с воплями: «Выйди, может возьмут!» Это казалось полным безумием – на мне не было каблуков, ноги скрывали широкие джинсы - а на кастинг приходят в купальнике или маленьком черном платье. Ни макияж, ни прическа, ничто во мне в этот день не было готово к кастингу. Но «шутку» я была готова выкинуть всегда, и начальство это знало.

Меня внесли в списки в самом конце кастинга, когда основной состав уже был набран. Я встала за кулисами и стала ждать вызова, наблюдая за присходящим на сцене. У выхода толклись «борзые», одаривая «шваль» презрительными взорами. На сцене шагали довольно высокие, симпатичные девушки – вроде тех, что в начале учились со мной. Но их, лишенных платья от Москино и лазерной шлифовки, комиссия рассматривала с усталой гримасой. Одна «зацепила» взгляд кого-то из комиссии – «Номер 315, вернитесь... подвигайтесь». Девушка стушевалась: «как?..» Ей (презрительно): «Ну что, не знаешь, как? Потанцуй, как на дискотеке, покажи себя...» Та дико задергалась от страха, и ей махнули рукой: «пшла отсюда...» Меня взяла злость: «Они хотят артистизма. Ладно». Тут заиграла «Personal Jesus» Depeshe Mode, и вызвали меня. Зная музыку, я быстро подстроилась под ее ритм и настрой – вышла, злобно «взбрыкивая» ногами. Остановилась на конце подиума и увидела рожи комиссии – жлобские позы, жлобские одежды, жлобские взгляды. И тут меня взяла уже не злость, а ярость – почему я должна быть оцениваема теми, чья прямая обзанность – чистка сортира, как говорил профессор Преображенский... И я развернулась так, что чуть ли не искры полетели – хавайте шлифованных блядей, это – ваше. Но тут сзади голос: «Назад, подвигайТЕсь». Они даже назвали меня на «ВЫ»! Я повернулась, и потом они секунд 30 молчали. «ПриняТЫ. ВозьмиТЕ номер».

Когда я вышла в зал, ко мне бросилась наша девочка-гример: «Ну, ты даешь! Ты вышла – у меня аж мурашки по коже... Тебе надо в театральный, на сцену...»

Позже я поступила на режиссуру, но именно эта работа моделью дала мне понимание того, как важна внутренняя пружинка САМОСТИ. Если ее нет – люди не видят ничего, если она есть – они выбирают даже то, что ненавидят.